В третьей главе «Типология русского верлибра » на основе анализа текстов различных авторов (В. Бурича, Вс. Некрасова, А. Метса, А. Алехина, Г. Алексеева, И. Ахметьева и других) предлагается типология свободного стиха по принципу отбора художественных методов. Свободный стих как уникальная поэтическая система имеет множество самых различных проявлений, предполагает предельный уровень индивидуализации стиха. Поэтому данная глава написана с целью дать общее представление о русском верлибре второй половины ХХ века и некоторых закономерностях свободного стиха в целом.
Современный русский верлибр можно охарактеризовать как многогранное явление, совокупность самых разных художественных подходов: от возвышенно-абстрактных миниатюр до предельной конкретики хайку. Философская ирония постмодернистских текстов соседствует с
11
медитативной лирикой и минималистскими произведениями. Однако, несмотря на довольно широкий диапазон авторского самовыражения, в полисистемности современного свободного стиха можно выделить некоторые закономерности. Существуют определенные разновидности верлибра, отраженные в художественной практике авторов, которые по праву считаются классиками русского свободного стиха. Этими авторами являются Г. Айги, В. Бурич, А. Метс, В. Куприянов, К. Джангиров, Г. Алексеев, А. Тюрин и некоторые другие поэты, оказавшие значительное влияние на процесс «верлибризации» современной русской поэзии и творчество верлибристов младшего поколения.
Чувство предельной саморефлексии всегда присутствует в творчестве верлибристов, но у каждого реализуется в индивидуальной авторской манере. Видимо, сам факт обращения какого-либо автора к свободному стиху свидетельствует о повышенной рефлексии на «изъезженность» классической стихотворной формы. Верлибристу нужно постоянно помнить о необходимости противопоставить рифменной и метрической декоративности нечто, не менее эффективно воздействующее на читательское сознание. Поэтому рефлексия заложена уже в самом художественном методе верлибристов. Ломая устойчивые традиции, они предлагают свои варианты поэтического построения текста. Каждое стихотворение – своеобразный эксперимент со словом, «живущим» вне привычной ритмической схемы.
Русские хайку далеко не всегда идентичны японскому образцу. Как правило, в них более отчетливо выражена позиция лирического героя, часто присутствуют метафоры и сравнения.
Иногда традиции поэтики хайку в русском верлибре актуализируются не в привычной форме трехстишия и не в сходной композиции текста. Часто прослеживается сама эстетика, мировосприятие хайку. Внимание лирического субъекта сосредоточено на конкретной, мельчайшей детали, которая в его глазах становится очень значимой и на какое-то время заслоняет целый мир. При этом проявляется особая бережность и чуткость по отношению к объекту изображения, стремление защитить его от агрессии внешней среды (Н. Капитанов «Осторожность», Л. Альтмарк «Цветок в вазе…»).
Некоторые верлибристы постоянно делают объектом своего изображения предметы материального мира, городского пейзажа, заставляя читателя открыть для себя непознанность предметов, кажущихся абсолютно известными. Характерным представителем этой категории верлибристов можно назвать А. Алехина. Его творческий метод включает в себя способность автора видеть примелькавшиеся взгляду вещи в необычном ракурсе. Подобная черта сближает поэтику лирических миниатюр А. Алехина с поэтикой творчества А. Метса, Г. Лукьянова, А. Тюрина.
Поэзии верлибра свойственна глубокая философичность, но у всех авторов она воплощается по-разному. «Прозаизированность» свободного
12
стиха и его тяготение к философскому мировосприятию сближает эту систему стихосложения с эссеистическим жанром.
Одним из элементов художественного метода многих верлибристов является парадоксальный или алогичный финал стихотворения. В этом случае часто происходит совмещение разнородных семантических пластов, один из которых полностью нейтрализует предыдущее высказывание. Можно сказать, что одна образная система вытесняет другую, провоцируя обман читательского ожидания.
На фоне традиционного верлибра второй половины ХХ века, который отличает естественная разговорная интонация, ясность синтаксических конструкций, устоявшиеся художественные приемы, выделяется свободный стих поэтов-авангардистов. Они используют верлибрическую систему стихосложения как средство демонстративного отказа от любых канонов и поиска новых разновидностей поэтического языка.
Одним из первостепенных авторов этого круга стал Г. Айги, тяготеющий к форме «мнимого» верлибра – сложных полиметрических построений, близких по восприятию к свободному стиху. Другой поэт, Ю. Милорава, подобно Г. Айги, стремится к расширению лексико-семантических возможностей стиха, но использует преимущественно форму чистого верлибра.
Поэтический метод Ю. Милоравы можно охарактеризовать как импрессионистический. Образы как бы «просеяны» сквозь индивидуальное восприятие лирического героя, ассоциативны и в совокупности напоминают абстрактную акварельную живопись. На первый план выходит сиюминутное впечатление, вместо объективной реальности – слепок сознания.
Несколько иной вариант творческого поиска представлен поэзией минималистов: Вс. Некрасова, И. Ахметьева, А. Макарова-Кроткова и др.
Материалом некрасовских стихотворений становится самая обыденная разговорная речь. Стертые речевые штампы, навязчивые междометия, оговорки обретают новые смыслы и новое звучание. Можно сказать, что все творчество Вс. Некрасова состоит из обрывков случайных фраз. При этом пародируется массовое сознание, привычные речевые обороты складываются в иронический контекст, как, например, в стихотворениях «Охо хо…», «Ну а…», «не говори гоп…», «сволочь ты…» и др.
Стихотворения И. Ахметьева (как правило, миниатюры) часто напоминают черновой набросок, «каркас» потенциального поэтического текста или просто констатацию какого-либо факта, зафиксированную в письменной форме. Метод «черновика» – один из основополагающих художественных методов минималистов. Его используют А. Макаров-Кротков, Р. Элинин, И. Лукомников, Е. Степанов, В. Сидур и многие современные поэты. В результате появляются такие отличительные признаки минималистской поэтики, как лаконизм, нейтральность интонации, авторская
13
пунктуация, цитатность, «письменная фиксация внутренней речи» (В. Белянин).
Обращение к устной речи особенно органично для верлибрической системы стихосложения. Рифмованное минималистское стихотворение всегда воспринимается читателем как более «литературное», обработанное. Верлибр максимально приближен к ритму и интонации повседневной речи, поэтому поэтический текст легко может ассоциироваться с фрагментом диалога.
Минималисты, прошедшие школу Вс. Некрасова и конкретной поэзии в целом, в своем творчестве имитируют обыденную разговорную речь, придавая ей явный или скрытый иронический оттенок. При этом могут обыгрываться различные культурные штампы, фразеологизмы и т.д. Для достижения эффекта интонационной достоверности используются неоконченные синтаксические конструкции, междометия, элементы тавтологии, повторы, оговорки.
Многие авангардисты в своем творчестве активно используют элементы визуальности. Так, одно из стихотворений Е. Степанова, озаглавленное «Лучшее стихотворение автора», представляет собой абсолютно чистую страницу. Заглавие привносит иронический подтекст, отделяющий стихотворение от более «серьезных» произведений сходной структуры («Поэмы конца» Василиска Гнедова и др.). В числе других визуальных эффектов поэзии Е. Степанова – употребление разных шрифтов («Величайший из великих», «Мы»); активизация невербальных знаков («Пьеса», «когда поэту тридцать лет…», «40 лет»); оригинальное графическое расположение текста на бумаге («Эмиграция грация рацио», «грех», «Триумф» AVVA», «Дробинки»).
Особую роль в общем корпусе стихотворений, написанных верлибром, играет моностих. На наш взгляд, моностих, несомненно, является поэзией, если художественный мир произведения соответствует многомерному поэтическому пространству. Моностих, в котором отсутствует метр, вполне можно отнести к верлибру. «Горизонтальный» ритм моностиха не противоречит «вертикальному» верлибрическому построению. Мы рассматриваем аметричный моностих как явление «свернутого» верлибра, крайнюю степень лаконизма художественной формы. Ритм моностиха не является линейным, поскольку отсутствие последующих строк воспринимается как «минус-прием».
Наиболее устойчивыми тенденциями в свободном стихе авангардистов являются индивидуализация лирического высказывания (Г. Айги, Ю. Милорава), поэтический минимализм в сочетании с концептуализмом (Вс. Некрасов, И. Холин, И. Ахметьев, Г. Сапгир, А. Макаров-Кротков).
Свободный стих для авангардистов – возможность максимально дистанцироваться от традиционной поэзии и в полной мере реализовать
14
индивидуальные художественные приемы, исключающие применение рифменной и метрической заданности.
Как выяснилось в ходе исследования, петербургский верлибр – особая ветка в эволюции русского свободного стиха, он отличается усилением интертекстуального начала, повышенной сюжетностью, частым введением в стихотворный текст топонимических образов Петербурга.
Геннадия Алексеева (1932-1987) можно считать одним из наиболее значимых авторов ленинградской школы верлибра. Подавляющее большинство его текстов (около 80%) написано свободным стихом, преимущественно в чистой форме.
Объем текста свыше 30 строк органичен для Г. Алексеева. Во многом это обусловлено ярко выраженной сюжетностью его произведений («Аве, Мария!» и др.). Эпичность в сочетании с ироническим началом и наличием развернутых метафор – черта поэтики, лежащая в основе творчества Г. Алексеева. Автор ведет постоянную игру с читателем, представляя серьезные ситуации в виде иронических диалогов и зарисовок («Бремя времени», «Урок самоубийства», «Властелин», «В безвоздушном пространстве», «Я жив…»). И наоборот, абсурдные, алогичные сцены часто подаются как реальные и значимые с точки зрения лирического героя («Вариации на тему о голове», «Глухонемые хулиганы», «Муха», «Прогулка», «Бочка арестантов», «Человек и рыба», «Соблазн»).
Петербургский верлибр (длинного и короткого типа) демонстрирует непринужденное изящество стиля, легкость в обращении с самыми разнообразными тропами. Подчеркнутая «литературность» стиля в сочетании с разговорной интонацией прослеживается у всех авторов петербургской школы.
Большой объем некоторых стихотворений Л. Гроховского, Кари Унксовой, А. Драгомощенко, В. Сосноры и других поэтов обусловлен, в первую очередь, стремлением дать развернутый образ бытия, восстановить каждое звено длинного ассоциативного ряда. Наличие параллелизмов, однородных синтаксических конструкций определено авторским замыслом, который, как правило, ориентирован на сюжетность в сочетании с подробной характеристикой ключевых образов стихотворения.
Среди петербургских авторов есть и миниатюристы. Так, А. Грохотов, А. Мирзаев, Ю. Свеницкая, В. Иванов, О. Осипов, Б. Орлов создают небольшие по объему тексты, часто – в жанре хайку. Это сближает их творчество с московской школой верлибра. Однако даже стихотворения, ориентированные на поэтику японской миниатюры, достаточно часто имеют тропеическую основу и отличаются сложной образной структурой.
Вследствие обширного интертекстуального поля, вобравшего множество самых разнообразных отсылок к шедеврам мировой культуры, художественный мир стихотворений Петербургской школы многослоен. Мифологические и литературные образы переплетаются с реалиями
15
современной жизни, следуют ее законам. Именно этим обусловлена специфика хронотопа, который можно назвать «мерцающим» из-за постоянной смены пространственно-временных ориентиров.
Еще одним отличительным признаком петербургского верлибра является образ Ленинграда, представленный во многих текстах. Элементы питерского пейзажа органично преломляются в творчестве верлибристов и во многом способствуют реализации ключевой идеи стихотворений.
Весь корпус текстов, написанных свободным стихом, условно можно разделить на две группы: типичный свободный стих («чистый» верлибр и верлибр с метрическими вкраплениями) и «мнимый» (переходные метрические формы, безрифменные полиметрические композиции). Если придерживаться строгой формулировки свободного стиха, то собственно к верлибру можно отнести только первую группу. Подавляющее большинство текстов, приведенных или упомянутых в исследовании, является неоспоримым верлибром. Однако многие тексты второй группы прочно ассоциируются с верлибром в восприятии читателя, несмотря на отсутствие полного соответствия формальной норме верлибрической системы стихосложения. В первую очередь, это стихотворения Г. Айги, которые отличаются сложным ритмическим строением и многими исследователями определяются как верлибр.
Переходные метрические формы, то есть тексты, имеющие большое количество метризованных строк, часто встречаются у Вс. Некрасова, К. Джангирова, А. Алехина и тоже, как правило, именуются верлибром.
В рамках русской школы «традиционного» верлибра можно выделить две устойчивые тенденции, характеризующие определенные творческие направления: 1) стремление к ясности лирического высказывания, воссоздание естественной разговорной речи (А. Метс, А. Тюрин, Г. Алексеев, В. Васин, Н. Капитанов, М. Файнерман и др.); 2) усиление тропеического начала (К. Джангиров, А. Алехин, Г. Лукьянов, В. Бурич, В. Кучерявкин, С. Моротская и др.). Степень ориентации каждого конкретного автора на ту или иную тенденцию зависит от соотношения в его творчестве восточных и западных поэтических традиций.
Кроме того, существует авангардистская линия русского верлибра, представленная, в первую очередь, минималистской и медитативной лирикой (Вс. Некрасов, А. Макаров-Кротков, И. Ахметьев, Г. Айги, Ю. Милорава и др.).
Нами предложена классификация верлибра по принципу набора структурных элементов. В традиционном верлибре выделяются «восточный» и «западный» подтипы. «Западный» верлибр делится на «сюжетный», «афористический», «ассоциативный». В авангардном верлибре нами отмечены «минималистский» и «медитативный» подтипы.
Можно сделать вывод, что русский свободный стих второй половины ХХ века классифицируется по локальному признаку (Московская и
